Эпизод#2

– Ч-что с ним? – проходящий мимо входа в оранжерею ученик на секунду задержался, чтобы уделить внимание распластавшейся на аккуратно постриженном газоне туше. Рука под головой, глаза закрыты – туша была настолько безмятежна, неподвижна, что это настораживало.

– Нет-нет, не трогай! – другой ученик остановил руку, которая тянулась в сторону лежащего тела, – он всегда здесь валяется.

Две фигуры, продолжая диалог, в котором одна из сторон была немного озадачена, удалялись все дальше от стеклянного купола, прячущего всегда цветущие растения.

Туша именовалась Нихилом, и это даже был не труп. Ну, технически, наверное, все же труп – но вполне себе живой! Живой труп и правда имел привычку устраивать себе послеобеденный тихий час на академическом, казенном газоне. И спал он так хорошо, словно под ним была перина, доверху набитая мягкими перьями.

Закат только подготавливался вступать в свои права, когда Нихил поднял туловище и с протяжным зевом потянулся верх. Пару минут он находился в прострации, изредка позевывая и пялясь в одну точку. Его волосы взяли в заложники парочку листьев с соседних деревьев, а шаль цвета фуксии, которую он зачастую набрасывает на плечо, валялась где-то в ногах. Затем юноша наконец встал, водрузил шаль обратно на плечо – золотые кисти качались из стороны в сторону при каждом движении. 

Но не успел он и шагу сделать, как умудрился наступить на конец собственной плохо закрепленной вуали и подскользнуться... Горе-преподаватель упал вниз подбородком и теперь на нем красуется на вид не самый приятный ушиб.

Нихил лежал, прикрыв глаза. Такое чувство, что он был готов опять заснуть, но в какой-то момент голубые глаза все же открылись и в них застыло немое удивление. Из куста напротив его изучали красные глаза-бусинки, впивались в его собственные, контрастно голубые. Их контакт походил на контакт двух зверей, а не человека (ангела!) и зверя. Они смотрели на друг друга безмолвно и неподвижно, двигались лишь их зрачки и носы. Нихил пытался разглядеть что-то кроме этих сияющих рубинов, словно заменяющих животинке глаза, но без всякого успеха – куст надежно охранял зверька. Тогда юноша медленно начал тянуть руку в сторону красного сияния, но был мгновенно наказан и едва успел убрать руку от раскрывающейся огромной белоснежной пасти, совсем не соотносящейся с милыми глазками...

Через пару мгновений от существа не осталось и следа, а Нихил уверенно сел на пятую точку и сказал:

– Хочу его забрать домой.

Сады Академии поистине можно считать образцом самого прекрасного места на небесах. Когда-то здесь зародилась человеческая жизнь, отсюда же они были низвергнуты на землю. Даже спустя много веков, здесь все чувствуется некая меланхолия, печаль и сожаление. Небольшое послевкусие давно позабытых эмоций витало в воздухе. Студентам оно не мешало приходить сюда заниматься и отдыхать. Но кому-то постарше и впечатлительнее могло бы стать неприятно. Не настолько, чтобы впитать все это в себя, но и мимо спокойно не пройдешь. Отвлекал от тяжелых мыслей только тихий шелест листьев и травы. Вдалеке раздавался легкий девичий смех. Сквозь кроны нежно светило солнце, резным узором теней покрывая вымощенную светлым камнем тропинку. Через низкий бордюр осторожно свисали под тяжестью бутоны цветов. Со всех сторон доносился стрекот и жужжание насекомых. Будто сама природа пела нежно и успокаивающе, отвлекая от всего на свете. Здесь было легко заплутать во время прогулки, удобно засыпать под полуденным солнцем в тени высоких деревьев. Но кто бы знал, что даже такое нежное и лучистое место может таить в себе опасности.

Со стороны учеников редко когда поступали жалобы. Обычно это были легкие потасовки из-за разных фракций или еще какой мелочи. Рядовые учителя с этим вполне успешно справлялись. Но сейчас, видимо, ситуация оказалась рискованной, чтобы оставлять ее на плечах других сотрудников. Алексиель, услышав, что в Садах, возможно завелось нечто необычное, решила сразу отправиться и посмотреть. Флора и фауна Садов была строго ограниченной и всегда была под присмотров садовников и другого персонала. Но, чтобы здесь, на этой священной земле, завелось нечто иное? На это стоило как минимум взглянуть. Если существо опасно, то от него надо немедленно избавиться и не дать натворить дел. Особенно, если оно подвергнет риску жизни учеников. Учителя еще могут за себя постоять, в этом Алексия уверена. Но дети на то и дети. А если существо опасно не для физической оболочки, но для ментальной составляющей? Множество исходов, от самых ужасных до самых легких проносились у нее в голове, пока она шла по пустынным коридорам академии. Звуки быстрых шагов эхом отскакивали от стен. Им вторил шелест длинных белоснежных одежд ангела. Новость о произошедшем застала женщину в ее домашнем кабинете, поэтому она только и успела, что накинуть на себя обычный халат и поскорее пойти в сады. На ногах так и остались легкие домашние туфли на плоской подошве, которые держались не очень плотно. Наилучшим решением было бы спокойно вернуться и переодеться в более удобные и подходящие одежды, но тонкий голосок ответственности слишком активно нудел где-то в затылке. 

“Ожидай лучшего, готовься к худшему, Алексиель. Студенты не особо подробно описали существо, поэтому сложно вспомнить, чем оно является. Стоит ли вернуться и взять….”

Алексиель отвернулась от окна, куда уставилась в потоке мысли и ускорила шаг. Удобнее, наверное, было лететь, но коридоры не были настолько широки, чтобы уместить в себя размах крыльев. Поэтому приходилось только идти быстрым чеканным шагом. Внешне она все еще сохраняла спокойствие, не позволяя себе показать хоть грамм слабости. Золотые крылья немного подрагивали в нетерпении, перенимая состояние владелицы. Легкое беспокойство за состояние сада, учеников и академии давало о себе знать. Еще до входа в сады, на ходу, она собрала все свои волосы на одну сторону и заплела простую толстую косу. Чтобы они ей не мешали и не лезли в лицо, если придется летать. Ладонь легла на резную белоснежную ручку двери, ведущей в сады. Оттуда уже доносились звуки природы. На дальней лужайке она заметила знакомую фигуру. По крайней мере эту фуксиевую шаль она узнает точно из тысячи. Не став медлить, она направилась к Нихилу, чтобы узнать у него, видел ли то, о чем сообщали студенты. Заодно быстро осмотрелась вокруг, может, заметит нечто. Но пока было спокойно, только шелест листвы и насекомых. Было быстрое движение в кустах, но оно быстро прекратилось. 

- Нихил? - Алексия бережно вытащила из чужих волос запутавшиеся листики. - Мне сообщили, что в садах появилось какое-то странное существо. Ты ничего не знаешь об этом?

Ее тон был спокоен и тих, будто она говорила с ребенком. Она заодно подумывала, стоит ли напрягать ангела или лучше оставить в покое. И склонялась больше к варианту “запрячь”, но, об этом она его спросит уже потом. Если он сам не вызовется.

К концу каждого рабочего дня у Хуанди болела голова: желание разговаривать с кем-либо, будь оно в виде графика, ровной линией падало бы к нулю без шансов на остановку. Он любил свою работу, но, в виду врожденной неторопливости в расчетах и возраста, это стало отражаться и на его деятельности. К нему давно пришло озарение, что быстро заканчивать дела в этом мире нет смысла, чем он без зазрения совести пользовался, и порою докучал «новеньким», которые не привыкли к такому темпу жизни после земной суеты, однако, когда тебе почти полторы тысячи лет и подвижность кажется чем-то лишним, откуда об этом узнать молодняку? Цзян размеренными шагами прогуливался по коридорам академии, лениво потягивая дым из кисеру, но вовсе не без дела. Когда здесь идут занятия, совершенно невозможно остаться без внимания или преждевременной мигрени, поэтому все «бумажные» дела он решил выполнять после, когда в здании живых душ оставалось по минимуму. Но даже сегодняшний день не прошел без происшествий. Казалось бы, вот оно, место, где мудрость льется водопадом, а число нулей в возрасте существ из высших чинов поражает воображение, место, где все изучено вдоль и поперек, где все можно объяснить, к сожалению, случается то, что невозможно предугадать. Иначе, деньки, проведенные в «загробном» мире, были бы невероятно скучными и похожими на расписание. Это одновременно и радовало, и в каком-то смысле разочаровывало Ливэя.

- Хуанди, меня попросили передать, что Вас ожидают в саду академии. – послышался равнодушный женский голос со спины императора, к концу реплики, эхом рассеявшийся в воздухе.

Как будто никого здесь и не было. Он не придал этому факту какое-то значение, поэтому молча развернулся, и все так же, не торопясь, зашагал в сторону лестницы, заполоняя дымом все пространство за собой. В голову пришла мысль о том, что возможно, свежий воздух поможет справиться с недугом. Отворяя малые двери, ведущие к узкой тропинке, извилисто удалявшаяся в глубины сада, Ливэй помедлил, будто прислушиваясь к своим ощущениям. Почему-то не было чувства грядущей опасности, или около того. Скорее абулия, медленно сменяющаяся огоньком интереса. Он все же сделал шаг навстречу природе, подставляя белую кожу увядающим в закате лучам солнца. Красные элементы одежды демона будто налились кровью, создавая сильный контраст на фоне его лица, а золотой цвет глаз пропитался теплотой. Сделав глубокий вдох, Цзян закашлялся, но в то же время сдвинулся, наконец, с места, и неторопливо пошушрал одеждами вглубь сада, где его уже ожидали коллеги. Правда, узнал он об этом непосредственно тогда, когда заметил их взглядом. Ни голоса, ни пение птиц, ни шум ветра не могли заглушить поток мыслей, бесконечно и беспорядочно витавших в темной голове на данный момент. До этого спокойное лицо, ничего не выражавшее, отчасти даже печальное, мгновенно приобрело легкую улыбку и хитрый прищур глаз.

- Охота, или ужин на траве? – с нотками задора заговорил он. Демон появился неожиданно, даже несмотря на то, что шел довольно медленно. Он остановился чуть поодаль от преподавателя и декана. Судя по раскладу дел, его ожидает довольно интересное время препровождение в компании аж двух ангелов, с которыми ему порой было тяжело общаться. Рука, держащая кисеру, медленно приблизилась ко рту Цзяна, позволяя затянуться желанным дымом. Игра с самим собой в «подыши свежим воздухом» закончилась так же быстро, как и началась. По ветру развеялся приятный аромат дыма. – Но я не взял с собой лук и стрелы. – тон голоса Ливэя приобрел оттенки разочарования, но его лицо ничуть не изменилось.

В течение минут десяти Нихил занимался тем, что тыкался в каждый куст в саду, без какого-либо страха руками пробираясь через листья – так, словно у зверька, которого он ищет, не было огромной пасти и нелюбви к близкому контакту. Данное «безрассудство», с одной стороны, можно было связать просто с общей небрежностью юноши, но есть и другие причины. Вся боль меркнет на фоне агонии перед смертью, той последней нотой, перед которой тело тебе отказывает. Закрыв глаза, Нихил до сих пор может словно бы ощутить фантомную боль – нож, проходящий прямо под ребрами. Тебя разрезают, словно рыбу, внутренности которой потом пальцами выпотрошит повар. Но самое страшное не это, самое страшное то, что ты все еще жив. Сознание тебе не подвластно, в твоей голове крик, в твоем горле крик. Тело действует больше инстинктивно – падая на колени, руки тянутся к ране, придерживая выпадающие из зияющей кровавой дыры внутренности. Жизнь покидает тело вместе с кровью, но не особо торопится. Везде алые брызги, лязги клинков и люди, падающие, как фишки домино.

Песок питается кровью и тела медленно поглощаются пустыней. Осталось ли и его собственное тело навсегда там, погребенное под песками? Склевали ли его птицы? Иль голодные люди? Не стоит об этом думать – это всего лишь тело. Самое важное в жизни человеческой, но иллюзия в жизни небесной.

Сейчас способности Нихила позволяют ему даже отрастить новую кисть, если зверек ее решит откусить. Боль обесценилась. Иногда даже есть это странное желание... тяга мертвого почувствовать себя живым. Но нет, об этом лучше сейчас не рассуждать, ибо в данной ситуации играли больше любопытство и отсутствие всякого страха.

Вскоре юноша понял, что такие поиски не слишком продуктивны... Сведущий в медицине, он бы, в теории, мог сделать всяких пахучих отваров, которые могли приманить животных, но... Он не мог соотнести увиденные признаки ни с одним видом, его знакомым. Можно действовать путем проб и ошибок, но это растянется надолго. Самый верный вариант – искать кого-нибудь с подходящей способностью... Но (опять но!) в идеале Нихил бы предпочел разобраться с этим делом в одиночк–

Конечно, именно сейчас, словно из воздуха (это связано с невнимательностью к реальности юноши) перед ним возникла Алексиель, тонкими пальцами, словно больше из привычки к упорядочиванию, прогоняя листья из густых волос юноши. Следом за ней – император со своими размеренными шагами и лисьей улыбкой... 

– Алекс! и даже старик Ли, – не в характере Нихила быть засранцем и подтрунивать над кем-то, но тут была больше некая травма, не позволяющая удовлетворить потребность декана демонов в формальном отношении, – хаха, да, я уже виделся с нашим игривым приятелем – малыш подумал, что у меня одна рука лишняя.

Задорный смех наполнил сад, монетой отскакивая от ближайших зданий. И хоть Нихил не хотел презентовать странное животное как что-то настораживающее, но было бы крайне неправильно все же не предупредить деканов о возможной опасности.

– Зверек быстрый и бесшумный... Глаза прямо как у фенека, только красные, но пасть... не имеет альтернатив. Посчитать не было времени, – небольшой смешок, – но у него точно больше шестидесяти зубов, каждый размером в фалангу. Но!

Нихил вытянул две руки и начал двигать указательными пальцами перед лицами деканов, изображая воспитателя, хотя был среди троицы самым юным, почти что сопляком, даже со своей пятивековой «выдержкой».

– Но никакого лука, стрел, охоты! Что бы это ни было, оно под моим крылом.

На несколько фамильярное “Алекс” она отозвалась молчанием, только кивком. Исправлять Нихила ей казалось уже глупостью, в конце концов, он уперт. Да и она видит, что он говорит это от чистого сердца. В отличие от обращения к декану демонов. Ее мысли оборвала высокая знакомая фигура в величественных одеждах. Цзян Ливэй, судя по всему, тоже был извещен о происшествии. Алексия вежливо кивнула в знак приветствия. За столько лет совместного сосуществования, она уже привыкла к их разнице в росте. Было бы глупо каждый раз, как в первый, ойкать при столкновении и задирать голову. Она отошла от него на некоторое расстояние и поправила полы халата. За время общения с ним она успела подметить, насколько напряженно держится рядом с ней мужчина. Ранее все это сметалось к мыслям о том, что они просто разные по сущности и в этом причина поведения. Но, спустя года, это казалось уже нелепой причиной. Но, уважая его личное пространство, Алексия старалась не сильно близко к нему идти. Да и это было сложно из-за постоянно окружающего декана дыма. Он был слишком приторный, густой и тягучий, как вареный сахар. Слишком приторно и мутило мысли. А Алексия предпочитала сохранять свой рассудок и мысли в полном порядке, всегда, когда это возможно. Спрятав кисти рук в рукава, она еще раз посмотрела на декана и, после, заговорила:

- Неужели этот зверек настолько страшен, что руководство изволило выслать против него сразу двух деканов, - она выделила “двух” немного сильнее, скорее, удивляясь решению высших сил, нежели самому этому факту. В ней говорило не тщеславие, а простое любопытство. Она добавила в ответ, тише: - Ни то, ни другое, хуанди. К сожалению, у нас нет времени и возможностей поддаваться праздности.

Она опять повернулась к Нихилу и выслушала его. Все это время Алексия стояла, сцепив руки в замок, внутри рукавов. Голова чуть наклонена в бок. Смотрит с помесью интереса и беспокойства. Обычная сосредоточенная поза. Раз он уже контактировал со зверьком, то, им будет проще его найти. Не возьмут качеством, так количеством. Причин радости Нихила она не разделяла и не понимала. Особенно не понимала, как можно радоваться тому, что тебе чуть не оттяпали руку. Впрочем, она вспомнила о его способности и вопросы отпали сами собой. Он-то точно может себе позволить разбрасываться конечностями, в прямом смысле этого слова. 

Почувствовав уже знакомый запах дыма, исходящий от Ливэя, ангел отошла еще немного в сторону. Пусть на открытом пространстве было и проще переносить этот запах, он все равно слишком сильно бил в ноздри и перекрывал дыхание. Она чуть закашлялась, тихо и глухо. 

… – Но никакого лука, стрел, охоты! Что бы это ни было, оно под моим крылом. - Алексия вопросительно выгнула бровь. С охотой она, конечно, была отчасти согласна. Это не развлечение, а вполне ответственное задание. Но, она надеялась, что Нихил понимает, о чем говорит. И незамедлительно добавила:

- Если это существо будет причинять вред садам или кому-то из учеников, то нам все равно придется от него избавиться. Академия не то место, где могут обитать подобные… звери. Даже если они красивые и тебе понравились. - Ее тон звучал строго, но мягко. Это были не уговоры, а, скорее, дополнительная информация к размышлению. Алексиель не позволит опасности появляться здесь и нарушать порядок. Но, если так выйдет, что зверька получится угомонить и он не будет опасен, то, и претензий у нее не будет. Их задача просто разобраться и угомонить. А там не особо важно, чей вариант лучше, Нихила или Ливэя.

От ближайших кустов раздался шум и шелест. И среди листвы на миг сверкнули алые глазки, как те, что описывал Нихил. Вероятно, маленький лисенок или что это было вообще, намеревался провести атаку, пока люди стояли и разговаривали. Краем глаза, Алексия заметила движение и рефлекторно вытянула ладонь, чтобы ухватить живность телекинезом. Но не рассчитала скорости и силы и пострадал куст. А зверь тем временем уже вылетел на дорожку и кинулся с раскрытой вонючей слюнявой пастью прямо на группу.

В ответ на колкое приветствие, Цзян лишь шире растянул губы в улыбке, и коротко кивнул, без лишних телодвижений. Его молчаливый поклон был направлен сразу двум ангелам, и к слову, Алексия тоже наградила младшего преподавателя холодным приветом. Интересно, почувствует ли он неловкость перед ними двумя? От этой мысли из Цзяна вырвался смешок, ловко подавленный очередной затяжкой дыма. Декан изучающе наблюдал за каждым телодвижением Нихила, пока тот со всеми красками и присущей ему эмоциональностью восторженно рассказывал о существе, недавно замеченным в саду. «А, так вот в чем дело…» - снизошло озарение до императора, когда он наконец понял, зачем же его скромную персону так настойчиво потребовали в сад. Правда, все сложилось как нельзя лучше: никто даже не понял, что Ливэй ничего не знал о том, что здесь происходит, зачем они собрались в такой поздний, и, можно даже сказать, «сверхурочный» час. Когда он сильно уставал, его губы говорили сами по себе, а голова не поспевала за обработкой информации и генерировала абстрактные фразы. И это стало как раз тем самым случаем! От осознания сего факта, в улыбке и в глазах Ливэя на короткий миг блеснула искренность. Правда, как ни странно, посвященная самому себе.

Плавным шагом он обошел стороной свою коллегу, встав к Нихилу поближе, но все так же не сказал ни слова, впитывая поступающую информацию, и дышал дымом, нагнав слегка озадаченное выражение лица. Со стороны могло показаться, что он глубоко погряз в размышления над этой ситуации, настолько, что забыл, как дышать носом, и использовал для этого лишь трубку: рука, держащая кисеру, совершенно давно не разгибалась, плотно прилегая к телу, когда левая поддерживала ее за локоть. Даже описание зверя не вызвало у него никаких эмоций. Он никогда не увлекался вопросами о местной фауне, и знал ее поверхностно; в конце концов, этот демон крайне редко покидал стены академии или своего жилища.

- Ни то, ни другое, хуанди. К сожалению, у нас нет времени и возможностей поддаваться праздности. – Ливэй разочарованно вздохнул, подняв немного скучающий взгляд на Алексию.

- Почему нельзя совместить приятное с полезным? – он заговорщически блеснул глазами, поймав взгляд Алексии, и немного помедлив, перевел его на Нихила, ожидая от того реакции, – Сначала поймаем и изучим, а потом съедим! – демон сделал акцент на последнем слове, окрасив его в игривый тон, будто кошка, говорящая о желанной мышке, которую она припрятала к ужину под стопками черепицы во дворе. Естественно, Цзян есть «это» не собирался, хотя бы потому что не стал бы доверять готовку ни себе, ни окружающим его коллегам: Нихилу, потому что он наслышан о его кулинарных способностях; Алексии, потому что она женщина; себе – потому что за всю долгую жизнь он ни разу не притронулся к таинству изготовления пищи, и вряд ли бы он мог отварить себе рис, не говоря уже о мясе неизвестному двум деканам существа. Ему была приятна мысль о том, что Ал тоже не догадывается, что это за живность могла бы быть.

Далее, речь ангелов была слышна для Цзяна прерывисто, будто его организм сам на автомате вычищал из нее ангельские «мотивчики», в итоге, оставляя лишь скудно связанные меж собой слова.   

- … лука, стрел, охоты … это … крылом

- … это существо … садам … ученик … избавиться. … место … обитать …

Во внутреннем радио Цзяна отчетливо были слышны разве что помехи. Впрочем, настроиться на «ангельскую частоту» хуанди явно не торопился. Он был более чем уверен, что эти двое сейчас несут полнейшую мишуру, наверняка связанную со святым долгом оберега всего сущего от «зла» – то есть, ничего полезного. Из белого шума, в котором погряз демон, его вывел более информативный шелест кустов, чуть поодаль от их компании, который молниеносно был прерван беспощадной атакой Алексиель. Зверьку это явно не понравилось, и он, вне себя от ярости понесся в сторону его обидчицы. Это посулило сигналом для Ливэя одним точным движением отойти подальше от ангела, в буквальном истолковании, открывая животному путь к нападению. В конце концов, она сама начала грубо обращаться с этим животным, не предполагая, вдруг у него есть развитое сознание. Слава всевышнему, зверек в тупую пролетел мимо всех, снова застряв где-то в кустах, и принялся злобно шипеть.

- Может, он просто хотел внимания, а теперь ты его расстроила… - демон указал трубкой направление, откуда доносились отчасти писклявые звуки. Силы в них явно не было. Ливэй коротко вскинул бровями, не переставая наблюдать за шевелящимся кустом. - …могу заметить, что он относительно глуп, так что можем сыграть в его примитивную игру, и посмотреть, что будет дальше.

Такой расклад событий Цзяну был больше по душе. Раз уж он пришел сюда, значит, нужно извлечь из этого случая что-то полезное. Ну, или просто получить яркое воспоминание. Тут уже как карта ляжет. Вопреки беззаботным рассуждениям вслух, демон ни в коем случае не недооценивал этот маленький и пушистый вопросительный знак, и ни на минуту не забывал, что здесь не просто так собрались довольно сильные преподаватели. Он снова сделал глубокий вдох, выпуская через ноздри плотный дым, быстро рассеявшийся из-за поднявшегося ветра. Затяжка ударила в голову демона и подарила ощущение рухнувшего груза с плеч, от чего его осанка, и без всякого прямая, показалась еще более правильной. 

Не стрессовая ситуация, а активизирующая – именно в таком ключе размышлял Нихил. Два, казалось бы, совершенно разных характера, а проблемы одни. Даже их влияние, по идее, распространявшееся на две «противоположные» группы – ангелов и демонов, должно отделять их от других друга, но... Он видел одно неумолимо общее – несвободу, которую никто из них не осознает. В глазах деканов читается убеждение, что никто их не ограничивает, и они делают все только по своему собственному желанию. И это правда, но только на одном уровне. Все эти стигмы, культурные и персональные, висят тяжелыми цепями, обвивают не тело, а разум. Будь это деление на «правильное» и «неправильное», будь это ощущение статуса и власти. Все это иллюзии, придуманные людьми, но заразившая Небеса. Нихил тоже несвободен – иначе он бы так часто не думал о своем прошлом, но когда-нибудь он найдет ответы... Нельзя сказать, принесут ли ему они счастье или несчастье, но одно точно – принесут свободу.

Юноша долгое время просто пялился в лица собеседников, не моргая, не отводя взгляда. Ни их холод по отношению к нему, ни зверь на какое-то время не имели никакого значения.

– ... съедим!

Однако данная фраза была такой яркой, что вывела Нихила из своеобразного транса – он засмеялся.

– Твое чувство юмора, старик, всегда было занимательным! Думаю, ты хорошо осведомлен о последствии употребления в пищу экзотических животных, – юноша даже удивился, что император сам подставился под такую очевидную аналогию, но решил ее не «дожимать», тема все же достаточно рыхлая, никогда не знаешь, где провалишься. И хоть Нихил определенно мог быть юливым, особенно по отношению к мировоззренческим неприятелям – желание действительно задеть было почти вымирающим.

– Я беру ответственность на себя, хорошо, Алекс? В конце концов-

Не успел Нихил договорить, как послышалось шуршание – он сразу же смекнул, что надо как-то остановить Алексиель, но в скорости ей уступил. Она промазала, а Нихил облегченно вздохнул, запоздало держа руку девушки.

Юноша начал понимать, что с таким «сопровождением» зверька, конечно же, не съедят, но безопасность его явно под угрозой.

– Он не атакует, если не видит телодвижений в его сторону; я почти уверен, что это скорее защитный рефлекс. Но ты прав, Ли, это можно использовать, – Нихил еще раз оглядел деканов, один из которых видит в существе опасность, а другой – игру. Но есть одна стратегия.

Он ринулся в сторону зверька, в очередной раз протягивая к нему руки, только с тем различием, что в этот раз он не уклонился – намеренно. Белоснежные зубы вцепились в пальцы – не пострадал только большой, остальные стали представлять из себя месиво из разгрызенных сухожилий и плоти, хотя кости пока держались.

Нихил потянул руку на себя, прижимая зверька к груди – тот судорожно грыз пальцы, но пока кость не страдала, регенерация могла проходить без особых затруднений.

Второй рукой юноша придерживал животинку. Теперь можно было его рассмотреть – походил он на странную смесь уже упомянутого фенека и лемура. От первого у него была лисья морда с большими треугольными ушами, а от второго длинные лапы и огромных размеров хвост, который в данный момент времени с силой обвивал вторую руку Нихила. Сам он был бел, как снег – альбинос. С огромной, странной для его габаритов силой зверь пытался вырваться – вцепившись в пальцы, он брыкался во все стороны, хвостом все крепче сжимая левую руку юноши. Определенно – хищник. Может, Алексиель права насчет его опасности, но что-то не давало Нихилу покоя – слишком выбивался из общей картины тот момент, когда они с зверьком изучали друг друга глазами. Он перевернул существо на спину и почувствовал, как одна кость пальца все же треснула. «Проксимальная фаланга указательного пальца?..» Нихил скривился, но все же нашел то, что искал: на брюхе животного красовался странный нарост, и с первого взгляда сложно было сделать выводы о его природе: «Он болен? Ранен? Может, какое-то заражение после раны?». Рассмотреть внимательнее не удалось – сломалась фаланга еще одного пальца, поэтому Нихилу пришлось выпустить из рук хищника. Тот скрылся в кустах с невероятной скоростью.

Юноша упал на одно колено – потребуется какое-то время, чтобы кости срослись. Всегда болезненный процесс, потому что слишком неестественный. Он направил уставшую, чуть кривую улыбку деканам, пряча покореженные пальцы за спиной – зрелище не то чтобы эстетичное.

– Возможно, что по природе своей он не слишком агрессивен!

«Но сейчас... Если провести аналогию с реальным миром, то он должен охотиться на всяких грызунов, игнорируя или избегая людей (и им подобных), но, может, что-то повлияло на его поведение. По той же логике – не все собаки атакуют людей».

Алексия поймала хитрый взгляд демона и только хмыкнула в ответ. Ничего не меняется, Ливэй так и остается не слишком-то ответственным персонажем в ее глазах. Она не стала даже комментировать его предложение, на лице и так читалась смесь недоумения с отвращением. Он бы еще предложил зажарить прямо здесь Змеев-Искусителей. Даже несмотря на то, что зверек не принадлежал, видимо, этому месту изначально, он все еще был божьим созданием. И относиться к нему в таком ключе было неправильно. Даже допускать мысль о том, чтобы такое создание стало пищей было для нее сродни богохульства. Впрочем, чего еще ждать от демона. Хотя, последующее предложение изучить столь занимательного зверька все же осторожно осело в сознании. Как историку, Алексии было бы интересно изучить и узнать все, что только можно. Эта идея была впечатляющей, но вездесущее чувство долга и тут проснулось. Все мысли о желанном изучении и экспериментах быстро ею же и пресеклись. Ангел помогала головой, отгоняя ненужные мысли. “Если на то будет воля всевышнего, то я с радостью помогу Нихилу или хуанди узнать о нем куда больше. Если же нет, то так тому и быть.” 

Слова про ответственность пролетели мимо ее ушей, потому что все мысли были сосредоточены на перехвате зверька. Поэтому чужая рука очень резко сбила ее с цели и она, резко вдохнув, ухватила куст. Тот не особо пострадал, крепкие веточки быстро вернулись в свое обычное положение. Несколько листьев опало под давлением силы. Немного потеряв равновесие, ангел наклонилась чуть вниз и зверь прошел по касательной, задевая когтями ее халат и оставляя на нем разрезы. В голове даже не возникло мысли, что зверьку уступили траекторию. Куда больше ее волновало... Алексия удивленно моргнула и уставилась сначала на ладонь Нихила, потом на него самого. И тут же выдернула руку. Она считала поведение его несколько неуместным, о чем незамедлительно поспешила сообщить: 

- В твоих действиях не было необходимости. Я намеревалась схватить его, не удушать, - Алексия чуть промедлила, вздохнув, и продолжила: - Прошу прощения, что не сообщила об этом ранее.  Но в следующий раз советую не действовать так опрометчиво. 

Она понимала, что действия Нихила были логичными. Но это не отменяло того, что он ее сбил с мысли. И в противном случае могло пострадать что-то другое. Она еще немного на него посмотрела, уже мягче. Злиться на него у нее практически не получалось. Вероятно, поблажку давала и его сущность и его поведение. Поправив перчатку, Ал обратила свой взгляд теперь и на Ливэя. Его шутки были неуместны, а теперь она склонялась к тому, что и присутствие тоже. Сказать она не сказала этого, нет времени на выяснение отношений и причин. Раз послали - значит надо. До тех пор, пока он не мешает и не отлынивает, все будет нормально. Впрочем, она помнила. что декан демонов может все сделать в последний момент, улучив возможность. Так что ее требования к нему уже давно упали несколько низко. 

- Чего бы зверь там ни хотел, это не важно. Мы его упусти-

Алексия наблюдала, как Нихил кидается в сторону куста и зверя, намереваясь, видимо, его поймать. Смотреть на то, как беснующаяся тварь в чужих руках разгрызает плоть было не самым приятным зрелищем. Подобная агрессия не была присуща здоровым животным. Алексиель пусть видела вещи и похуже, куда хуже, но ангельская природа не давала чувствам оставаться спокойными при взгляде на подобную картину. Да и звуки от этого действия очень резко контрастировали с их местоположением. А еще она не могла понять, почему этот мальчик так сильно рискует собой и своей рукой, ради какого-то зверька. Наверняка ведь можно было обойтись методами проще и не такими кровавыми. От очередного хруста она поморщилась и прикрыла глаза. С поджатыми губами девушка двинулась к товарищу и в этот момент зверек опять вырвался и убежал. Здраво оценив, что после такого наглого вмешательства тот решит залечь на дно и не высовываться, Алексия решила в первую очередь помочь ангелу. Особую легкую боль в груди вызывала его вымученная кривая улыбка. Наклонив голову, она с беспокойством осмотрела сначала лицо, а потом и протянула руку, чтобы вытянуть потрепанную ладонь из-за спины. Что бы там ни было такого страшного - это не важно. Главное осмотреть рану и, вероятно, получить немного новой информации. 

Уже срастающаяся ладонь выглядела вроде бы обычно. Но все же, немного неестественные бледность и припухлость кидались в глаза. Ангел нахмурилась и обхватив чужую руку, приблизила ее к себе. Чужая способность хоть и могла явно залечивать раны, но вот, что касается иных воздействий - она не знала. Вполне возможно, что помимо чрезмерной агрессивности, у странного лисенка есть еще и иные возможности. “Слюна могла быть заражена. А он так безрассудно отдал на растерзание свою руку. Или не слюна. У обычных зверей такого вида явно не будет настолько огромная зубастая пасть. Кто может знать о ядах? Ливэй?” 

С каждой мыслью Алексия все сильнее хмурилась. Умереть-то они уже не могут повторно, но тем не менее, есть и иные формы существования, не самые приятные, по сравнению с нынешней.

- Хуанди, вы сведущи в ядах? Или иных формах воздействия на тело? - и пока ждала ответа, снова ушла в мысли. Из потока сознания ее выдернул голос, она разобрала только “...по природе...не агрессивен”.

- Что ты имеешь в виду? - продолжая со всей осторожностью изучать раны, она, даже не смотря, ответила вопросом на высказывание Нихила. - Успел что-то понять, пока осматривал его?

Цзян с неподдельным интересом наблюдал за смелыми экспериментами Нихила с собственной плотью. То есть он был готов поиздеваться над собственной рукой, но не над желудком? Однако, ни на долю секунды в его размышлениях над вырисовывающейся картины ситуации не промелькнуло слово «сострадание». Как будто об его существовании демон даже не догадывался. Потом его внимание привлек сам зверь. Для себя, Цзян точно мог сказать лишь одно: его абсолютно не удивила, и даже не привлекла внешняя оболочка пушистого засранца, а скорее, его поведение. По-своему захватывающе было наблюдать за тем, как широкий рот зубов кромсает руку Нихила, какие извилистые тропы прокладывают на одежде и смуглой коже сочащиеся капли крови, с каким тихим и ненавязчивым «кап-кап» неравномерно опадают на зеленую траву и местами окрашивают ее в бордовый цвет… Эстетика момента поглотила его настолько, что Ливэй забыл, как дышать, кончик кисеру без дела уперся в уголок губ, растягивая кривую улыбку, а его взгляд наполнился желанием наблюдать это вечность. Укоризненные взгляды, мешающая обзору суета Алексии вокруг Нихила, театр заботы друг о друге – все это вызвало легкое раздражение. Оно заставило демона прийти в себя, и впервые за долгое время пошевелиться, все-таки затянувшись дымом.

- Но ты даже не имеешь понятия, принимали ли в пищу этих зверенышей раньше. Почему бы не воспользоваться шансом, и почувствовать себя первооткрывателем? – его тон звучал, как и всегда – с нотками задора и легкой хрипотцой. Возможно, реплика была запоздалой, но, поскольку эта мысль так и не покинула голову, он все же решился ее озвучить, без требования получить ответ. Легкими шагами он подошел к Нихилу, элегантно обогнув Алексиель так, что даже полы его одежд, волочившихся по траве, не задели ее одеяние. Все было предусмотрено до миллиметра. Будто бы Ал все это время знакома с призраком – не было ни единой ситуации, когда ангел лично бы убедилась в том, что Ливэй осязаем наощупь. Только запах дыма, который нравится лишь ей, и звук его голоса.

-…воздействия на тело. – не совсем внятный ответ в тоне, не выражающим абсолютно ничего, который больше походил на эхо реплики его собеседницы, но Цзян и не собирался утолять ее возможную жажду подробностей. Тогда, игра с новым питомцем не принесла бы чувства интриги, которого он желал всей душой. Однако, они определенно думали об одном и том же. Слюна животного действительно могла нести в себе сюрпризы, но только вот какого характера? – Но мы не сможем ничем помочь, пока не определим.

Ответ был максимально странным и расплывчатым, но, по крайней мере, он должен был внушить надежду, что все исправимо. Правда, он забыл уточнить, что его профиль не совсем воздействие на тело, а скорее, на рассудок. И если вдруг это будет второй случай, и если при этом, император сам не подставится под удар, то он сможет, по крайней мере, держать контроль над ситуацией до нахождения решения проблемы. Ангельская болтовня снова ушла на второй план, а сам декан впился взглядом в распухшую руку Нихила, потягивая дым из трубки, будто бы мог издалека определить, что же с ней не так.

Только он хотел оповестить о том, что в данной ситуации демону лучше не ввязываться в контакт со зверьем, потому что в противном случае, он бы не смог облегчить страдания ангела, как зверье само нашло контакт с Хуанди: в ловком прыжке, цапнул клыком незащищенную руку, в которой неизменно существовала кисеру, и снова сбежал. В отличие от ситуации Нихила, длиннохвостый зубастик не стал жевать пальцы императора, а лишь оставил после себя короткий, но глубокий надрез на запястье, который незамедлительно начал обильно кровоточить. Его рука не дрогнула, а сам демон, как ни в чем не бывало, задумчиво затянулся, полностью игнорируя тот факт, что кровь обязательно запачкает одежды. Ветер стих, и тяжелый дым стал расползаться туманом подле его ног, вкрадчиво поглощая под собой остальную землю в садах. Зверьку был дан карт-бланш на свинство, чем он и воспользовался, бесшумно затаившись в тумане аккурат возле щиколотки Алексиель.